Мона, Лизка и другие - Татьяна Репина

– Дело не в сосиске, дело в принципе, – отозвался Васька. Он лежал и лениво вылизывался в кресле, под которое только что загнал маленькую Катьку, и следил, чтобы она оттуда не высовывалась. – У меня натура добытчика. И с этим я ничего поделать не могу. Недоразумение состоит в том, что коты – существа независимые. Нам нужна самостоятельность и свобода. Одно дело поесть из миски, которую для тебя наполнила хозяйка, и совсем другое – самостоятельно добыть еду.

– А как же любовь и преданность? – спросила Катька, высунув мордочку из-под кресла. Васька тут же шлёпнул её лапой по мордочке, чтобы она не высовывалась.

– Любовь и преданность – это для собак и для людей, а для нас, котов, прежде всего – голос нашей природы.

– И о чем говорит тебе этот голос? – Катькин нос опять высунулся из-под кресла и опять получил оплеуху.

– Моя природа говорит мне, что я добытчик, охотник и ловелас…

– Лове… кого? – не поняла Катька.

– Лове-лове, – передразнил Васька собеседницу под креслом. – Не кого, а кто! Ловеласы – это мартовские коты. Вот пройдёт зима, и природа позовёт меня на крышу петь любовные песни окружающим кошкам и биться за них на кошачьих турнирах.

Васька мечтательно зажмурил глаза и сладко вздохнул.

– А как же любовь? А как же судьба, на которую я по твоему совету положилась? Ведь это ты говорил мне про любовь! – возмутилась из-под кресла Катька.

– Ну, говорил… Должен же кто-то учить тебя уму-разуму. Вам, собакам, без любви никак нельзя, пропадёте… Вот у тебя теперь есть любовь?

– Есть! – утвердительно гавкнула Катька. – Я люблю Лёшу!

– Ну и как ты чувствуешь эту свою любовь?

– Пока не знаю… Ты сказал тогда, что любовь моя должна быть какая-то преданная и беззаветная, так? – Катька вылезла из-под кресла и села перед Василием, вопросительно приподняв ушки.

– Ну, так! А что тебя не устраивает? – равнодушно вылизывая пушистый хвост, спросил Васька.

– Мне кажется, ты что-то напутал – с сомнением в голосе произнесла Катька.

– И что же я мог, по-твоему, напутать, влюблённая ты моя? – Васька опять начинал издеваться, но Катька не обратила на это внимание, она размышляла о своей любви:

– Вот ты говоришь, что любовь должна быть «преданная». Я знаю, например, что Маша и Толик любят друг друга. Но вчера Машенька кричала на Толика, который сломал башенку из её кубиков, что он – предатель. Значит, чтобы любовь стала преданной, надо что-то сломать. Что я должна сломать для Лёши? Башенки из кубиков он не строит… Как же он узнает, что у меня к нему преданная любовь? Может, стоит погрызть его тапки? Он их ценит также как Маша свои кубики…

Васька удивлённо вытаращил глаза, усы у него поднялись вверх и он застыл от изумления, пытаясь разобраться в хитросплетениях Катькиных рассуждений. Катька тем временем продолжала:

– Ещё моя любовь, по твоим, Васька, словам, должна быть «беззаветной». Но этого слова я ни от кого, кроме тебя не слышала! Ты, наверное, опять что-то напутал? Я слышала, например, что у Толика «безответная» любовь к девочке Кате с восьмого этажа. Это он в честь неё он назвал меня Катькой. Я слышала ещё, как тётка на улице кричала другому человеку «ты – чурбан безответный!». Но ведь любовь это не чурбан! Или чурбан? А что такое «чурбан»?

– «Чурбан» – это кусок дерева, – прокомментировал Васька.

– Нет, любовь это не кусок дерева. – уверенно заявила Катька, и продолжила, – Вчера Таня сказала Лёше, что он оставил её вопрос «без ответа»… Может, любовь это вопросы? И почему я должна задавать вопросы, чтобы любовь получилась безответная?..

– Вот даёт! – изумился слушающий Катьку Василий, – ты хоть соображаешь сама, что говоришь?!

Катька горестно вздохнула под тяжестью собственных мыслей. Васька, если бы умел, покрутил бы когтем у виска, как это делает Толик в ответ на глупость, которую вдруг сморозит Машенька, но он глубокомысленно произнёс:

– Знаешь, Катька, я только что про тебя кое-что понял?

– Что? – поинтересовалась Катька, всё ещё погружённая в мысли о предательской и безответной своей любви к Лёше.

– Я понял, что у тебя хороший нюх, ведь учуяла же ты, где я прячу заныканную сосиску. У тебя даже есть уши, и ты ими слышишь, кто кому и что говорит…

Катька завиляла хвостиком, польщённая Васькиной похвалой.

– И голова есть, и уши, – продолжил Василий, – вот только мозгов нет! – и он демонстративно-горестно вздохнул, мол, о чем с этой глупышкой разговаривать.

– Как это нет мозгов? – тут же возмутилась Катька. – Я их буквально выворачиваю, чтобы в любви разобраться, а ты говоришь, что у меня их нет!

– Глупая ты, ещё! Нет мозгов, это не в смысле, что их вообще нет. Это в смысле есть, но не те… И, вообще, для любви мозги не нужны! – глубокомысленно промурчал Василий.

– Вот тебе раз, – выдохнула Катька, – сначала мозгов нет! Потом они есть, но не те! Потом те, которые есть, оказывается, не нужны! Что же мне делать, когда такое положение с мозгами?! Как разобраться со своей «безответной» и «предательской» любовью? Тапки грызть? Ненужные вопросы задавать? – Катька от отчаяния и безысходности жалобно заскулила:

– Васенька, миленький, ты большой, ты умный, научи, как мне быть с моей любовью?

– Ладно, не хнычь, – успокоил Василий хлюпающую носом Катьку. – На счет мозгов я фигурально выразился. Они есть у всех, но не все ими правильно пользуются. Сейчас во всем разберёмся. Перво-наперво, для любви нужны душа и сердце! Вот когда ты на своего Лёшу смотришь, что ты чувствуешь, как себя ведёшь?

Катька на секунду задумалась и ответила:

– Внутри у меня что-то начинает колотиться, как будто выпрыгнуть хочет…

– Это сердце, – со знанием дела отметил Васька, – и… что ты в этот момент делаешь? – спросил он подводящим тоном.

– Чтобы оно не выпрыгнуло, я тоже начинаю прыгать. От радости у меня дух захватывает и из груди вырывается громкие вопли, – ответила Катька и подпрыгнула на месте.

– Вопли – это душа поёт, – понимающе кивнул Василий.

– Значит, у меня есть и сердце, и душа? – с надеждой в голосе уточнила Катька.

– Есть, – подтвердил Василий.

– А раз так, то и любовь есть, – сделала вывод Катька. – Вот только не понятно, почему она должна быть «безответная» и «предательская»? – нетерпеливо переспросила Катька.

– Не «безответная», а БЕЗЗАВЕТНАЯ! И не «предательская», ПРЕДАННАЯ, – поправил её Василий.

– А разве я не так сказала? – удивилась Катька в ответ.

– Нет, не так! У людей, Катька, много слов, которые звучат похоже, но означают совсем разные вещи. Поэтому, чтобы не напутать что-либо, слушай внимательно…

– Ты же сам сказал, что у меня хорошие уши, и я всё слышу, – вставила своё Катька.

– Слышать и слушать – тоже разные слова, – терпеливо продолжал свой урок Василий. – Слышать может каждый, у кого есть уши, а слушать может только тот, кто понимает и осознаёт, что он слышит.

– Это как? – изумилась Катька.

– Очень просто! – назидательно произнёс Васька. Вот ты, например, услышала от меня два слова, которые должны определять твою собачью любовь к выбранному тобой человеку.

– Я выбрала Лёшу, – перебила Василия Катька.

– Ну, хоть бы и Лёшу, это твой выбор. Твоя собачья любовь, сказал я тогда, должна быть «преданной» и «беззаветной». Похоже, ты этих слов тогда не знала и, вместо того, чтобы понять, что они означают, начала искать, кто ещё говорит их кроме меня, так?

– Так-так! Я услышала эти слова у Толи, у Маши, у Тани, – вдруг осенило Катьку.

– Эти, да не совсем! Ты услышала слова похожие, но не те.

– Всё! Я запуталась! – сделала самостоятельный вывод Катька и взмолилась, – Васенька, миленький, распутывай меня скорее!

– Знаешь, Катька, у людей есть слова, которые они используются очень редко, потому что они драгоценные и ими не разбрасываются.

– Как это «не разбрасываются»? Слова это ведь не кубики! – Катька наморщила сосредоточенно нос.

– «Не разбрасываются» – это значит «берегут», произносят только в очень важных случаях, потому что очень высоко их ценят и не каждому доверяют.

– Я, конечно, не собака, – обратился Василий к Катьке, – но кое-что в собачьей жизни понимаю и знаю, как важна для собаки преданная и беззаветная любовь к человеку. Слушай, малышка, и запоминай: ПРЕДАННЫЙ – это значит неизменный, верный, сохраняемый надолго, иногда на всю жизнь. А БЕЗЗАВЕТНЫЙ – это чуждый всякого расчета; не требующий ничего взамен, самоотверженный, преисполненный безусловного, полного доверия.

Васька помолчал, внимательно посмотрел на притихшую Катьку и спросил:

– Ты услышала, о чем я говорю?

Катька закивала кудрявой головой, нетерпеливо перебрала на месте передними лапками, глубоко вздохнула и ответила:

– Лёшины тапки грызть не буду, глупые вопросы без ответов задавать не буду, выпрашивать нежности всякие не буду…